В 2020 году все без исключения люди стали кем-то вроде подопытных кроликов в лаборатории природы. Вирус, происхождение которого так и не расследовано, изменил всю нашу жизнь, как ни одно событие с начала Второй мировой войны. С момента первых признанных Китаем заражений прошел почти год. Конца этому «счастью» не видно. Но уже можно подвести некоторые предварительные итоги пандемии из тех, что поддаются подсчету.

Скажем сразу, экономические, социальные, психические потери, количество суицидов и смертей от голода из-за карантинов и разорения насильственно закрытых предприятий и уничтоженных рабочих мест мы оставим за скобками. Пока эти последствия пандемии не поддаются корректному подсчету. Мы попробуем подсчитать то, что подсчету поддается.

Главный вопрос очевиден: насколько пандемия CОVID-19 на самом деле опасна для человечества?

Чтобы ответить на него, для начала застолбим несколько исходных тезисов. С ними наверняка согласятся и ковидо-скептики (те, кто не верит в существование вируса или в избранные государствами способы борьбы с ним), и ковидо-оптимисты (те, кто все еще верит в магическую целебную силу карательных полицейских мер, карантинов, штрафов и масочных режимов, вопреки всей известной нам и вполне доступной каждому статистике по «короне»).

Первый тезис. Все люди как были смертны до прихода в этот мир «коронавируса», так и остаются смертными. Иногда внезапно смертными. Нет возражений?

Второй тезис. В 2020 году не была полностью побеждена ни одна смертельная болезнь, которая убивала людей раньше. Все они продолжают убивать нас и сейчас. Кроме того, люди продолжают умирать от голода (с начала года — примерно в восемь раз чаще, чем от коронавируса), погибать в ДТП, техногенных катастрофах и стихийных бедствиях. Разве это не так?

Третий тезис (для тех, кто уверен в существовании коронавируса и его способности убивать, как уверены в этом мы с вами).

По состоянию на 23 октября 2020 года в любой точке мира заразиться и с некоторой вероятностью умереть от COVID-19, независимо от принимаемых разными государствами мер, в любой момент по-прежнему может любой человек, который еще не переболел. И с крайне малой, но ненулевой вероятностью — даже те, кто уже переболел.

С тех пор, как люди вообще стали обращать внимание на эпидемии, мы всегда рассматривали опасность этих эпидемий прежде всего для человечества в целом, а не только для каждого отдельного человека. И это совершенно правильно.

Любая эпидемия новой болезни страшна именно тем, что может в какой-то короткий срок убить невероятно большое количество людей, а при самом жутком сценарии вообще угрожает жизни человечества как биологического вида.

Этот фактор формально учитывается и в ситуации с пандемией COVID-19. Все страны считают количество выявленных случаев заражений, смертей и число тестов не только в абсолютных величинах, но и на условный миллион человек. Это дает возможность корректно сопоставлять смертность от вируса и количество выявленных заражений в разных странах.

Причем, заметьте, никто не объявляет пандемию рака, туберкулеза, инфаркта или обычной пневмонии. Хотя эти болезни тоже есть во всех странах мира и убивают больше или не меньше людей, чем коронавирус. И гораздо дольше.

При самом страшном развитии событий коронавирус по итогам 2020 года убьет менее 2 миллионов человек, сейчас он идет примерно на 1,7 миллиона жертв. Рак в последние годы ежегодно убивает не менее 9 миллионов. С начала 2020 года на этот момент от рака умерло в 6 раз больше, чем от коронавируса. От голода — в 8 раз.

Первый крайне важный показатель при оценке угрозы любой пандемии — как она влияет на численность человеческой популяции. Во Флоренции чума в середине XIV века, по некоторым оценкам, уничтожила три четверти населения города. Насколько же уменьшилась численность человечества от страшной пандемии COVID-19 в 2020 году?

Заходим по ссылке и видим, что с начала года население Земли… увеличилось почти на 66 миллионов человек. Более того, скажу вам по секрету как человек, который следит за этой статистикой постоянно, в 2020 году не было ни дня, когда число людей на планете не росло. С этой точки зрения пандемии как бы вообще нет. Точнее, она сколько-нибудь существенно не влияет и уже не повлияет на численность населения Земли. Ну только если все люди во всем мире от страха личных контактов перестанут заниматься сексом, и тогда мы гарантированно вымрем по собственному желанию.

Но, может быть, эта болезнь убивает какое-то запредельное количество людей? Мы уже знаем, что от голода и рака умирает в разы больше. Однако как соотносится количество смертей от COVID-19 c общим количеством летальных исходов и какова смертельная сила этой болезни?

В мире на данный момент, по официальной статистике, от коронавируса или с ним от других болезней умерли чуть меньше 1,15 миллиона человек. При этом общее число летальных исходов на планете с начала года — около 48 миллионов. Таким образом, доля смертей от ковида — менее 2,5%.

А что в России? С начала пандемии мы пока потеряли чуть больше 25 тысяч человек. При самой страшной динамике смертей до конца года число жертв может достичь 45 тысяч (если каждый оставшийся день в 2020 году в нашей стране будут умирать в среднем по 300 человек). За весь 2019 год, то есть до пандемии, в России, по данным Росстата, умерлии 1 800 683 человека.

Таким образом, в самом худшем случае доля смертей в России от ковида составит 2,49% от всей прошлогодней смертности и еще меньше — от смертности 2020 года, если смертей в этом году будет больше, чем в прошлом. А их с большой вероятностью будет больше именно из-за пандемии и вызванных борьбой с ним проблем с нековидной медициной.

Главный очаг коронавируса в России — Москва. Может быть, в столице какая-то запредельно высокая смертность от этой болезни? Пока печальный московский рекорд — 78 смертей за сутки. Он майский. В мае был зафиксирован и месячный рекорд общего количества смертей в Москве в 2020 году — 15713. Или 507 человек в сутки. Таким образом, в самый пока страшный по смертям день пандемии в Москве их доля в общем количестве среднемесячных смертей в городе составила 15,4%. То есть, даже тогда 85% смертей в городе случились не от коронавируса.

Но каждого из нас волнуют не столько смерти других, если это не наши родные и близкие, сколько вероятность собственной смерти от новой страшной болезни. Какова эта вероятность?

Летальность вируса в мире, то есть соотношение смертей к общему количеству выявленных случаев заражения, постоянно, каждый день, без единого отклонения от этого тренда, снижается с 11 апреля. И в настоящий момент составляет 2,73%. Причем она не прекращает падать каждый день даже прямо сейчас, при новых ежедневных мировых рекордах по количеству выявленных заражений, когда их число в некоторые дни уже превышает 400 тысяч.

Доля смертей в закончившихся случаях также неуклонно падает с апреля и сейчас опустилась в район 3,55%. Для сравнения, в начале апреля она была в 6 с лишним раз выше.

В России эти показатели еще ниже, чем в среднем по миру. Текущая летальность — 1,73%, доля смертей в закончившихся случаях — чуть меньше 2,1%.

Причем важно понимать, что, несмотря на новые рекорды заражений и всплески смертей в России и в ряде европейских стран (кстати, такие рекордные всплески пока есть только в странах с карантинами и нет ни в одной стране, где карантинов весной и летом не вводили), доля смертей и от числа новых заражений, и от общего числа выявленных больных все равно неуклонно, каждый день продолжает падать.

Можно достаточно уверенно говорить, что и летальность, и смертность вируса по мере роста числа зараженных и дальше будет уменьшаться. Сейчас доля новых смертей по отношению к новым случаям держится на уровне меньше 2% (то есть существенно ниже текущей летальности). А доля критических случаев в новых и вовсе упала примерно до 0,78%. Даже в России доля смертей падает, несмотря на новые ежедневные рекорды по количеству смертей и заражений. Процент умирающих от коронавируса и доля выявляемых от количества тестов в нашей стране сейчас ниже, чем в мае-начале июня.

При этом важно понимать, что реальная смертельная опасность вируса явно еще намного ниже той, которую мы можем посчитать на основании официальных данных. Ни у кого из вирусологов нет сомнений в том, что по факту зараженных вирусом в мире в 10-20 раз больше, чем выявленных. То есть текущую летальность и смертность смело можно делить как минимум на 10. И мы получим практически летальность гриппа, в диапазоне 0,15% - 0,25%. (В этом году ВОЗ уточнила среднюю годовую летальность гриппа — она составляет около 0,3%). К слову, гриппом ежегодно в мире болеет примерно миллиард человек, а по итогам 2020 года, с поправкой на не выявленных, реальное число ковидоносцев окажется не меньше 600-800 миллионов. То есть будет вполне сопоставимо с числом заражающихся гриппом.

Иными словами, пока никакая статистика по вирусу не указывает на то, что мы имеем дело с какой-то ультра-катастрофической болезнью и что ради борьбы с ней нужно устраивать тот кромешный ад, который устроило себе в этом году человечество и никак не остановится.

К великому сожалению, статистика и общий набор информации по ковиду и в России, и в мире в целом подается таким образом, что вгоняет людей в постоянно поддерживаемый коллективный психоз и существенно преувеличивает опасность болезни.

Какая статистика по вирусу реально важна? Самая важная статистика, несомненно — соотношение госпитализаций и выздоровлений, точнее, выписавшихся из больницы. Именно опасения, что медицина захлебнется и не справится с наплывом тяжелых больных, стали главным основанием для карательных практик борьбы с вирусом по всему миру — от карантинов до принудительного ношения масок с перчатками под угрозой штрафов. Вторая причина — страх политиков по всему миру перед ответственностью за неизбежные при любых эпидемиях смерти. Настойчиво вбиваемая, в том числе прямым насилием, в головы людей идея коллективной ответственности, всеобщего страха и коллективной вины за болезнь не имеет ничего общего ни с моралью, ни с гуманизмом, ни, что самое главное, с медицинской реальностью, с сутью самой угрозы. Нет и не может быть никакого «общего» или «коллективного» здоровья, если речь идет о конкретной болезни, а не, например, о средней продолжительности жизни или доле занимающихся массовым спортом. Каждый человек рождается, болеет и умирает исключительно в своем теле. Долгое постоянное запугивание при отсутствии результатов, то есть резкого спада заражений и прекращения смертей, неизбежно рано или поздно перестает постепенно пугать и, главное, вызывать доверие все большего количества людей.

Так вот, если число новых ежедневных госпитализаций меньше числа выписавшихся за день, сам по себе рост зараженных не несет дополнительной угрозы для национальных систем здравоохранения.

Крайне важна ежедневная статистика по количеству ковидных коек и проценту их заполненности. Только так можно получить реальные представления о масштабах тяжести пандемии для системы здравоохранения любой страны, города, района.

Чтобы люди более адекватно оценивали масштабы угрозы, было бы правильно давать каждый день не только цифры умерших от COVID-19, но и общее количество смертей. Иначе у людей искусственно создается совершенно превратное представление, будто бы больше ни от чего никто нынче не умирает.

Между тем по факту прямо сейчас из каждых 100 человек в мире 98 умирают не от коронавируса.

Способов окончания пандемии — не считая ментального, когда мы наконец перестанем обманывать себя и природу, признав очевидный непреложный факт, что имеем дело просто с еще одной болезнью, от которой могут умереть десятые доли процента зараженных, но не с ядерной войной или концом света, и будем заниматься только лечением тяжелых больных, а не поиском изощренных способов доконать пока еще здоровых — всего два. Либо успешная массовая вакцинация в мировом масштабе (пока таких примеров в случае с коронавирусными инфекциями человечество не знает), либо самостоятельное угасание вируса по мере того, как он уживается с человеческой популяцией. А это возможно только через рост заражений до определенного неизвестного нам уровня. К слову, ровно так «угасли» четыре его предшественника, пандемии которых мы просто, к счастью для себя, не заметили. Но уживаются с нами коронавирусы долго: некоторые врачи отводят нынешнему на это не меньше 10 лет. Не думаю, что люди выдержат 10 лет таких мер, какие политики по всему миру устроили нам в 2020 году. Но такие меры и не нужны, если наконец начать адекватно оценивать реальную опасность вируса и, главное, ее соотношение с другими, гораздо более или не менее страшными медицинскими, социальными, экономическими проблемами человечества.

Нынешний коронавирус — пятый известный человечеству, который заражает людей. Он с нами навсегда. Четыре прежних никуда от нас не делись, но теперь «пробавляются» неопасными простудами преимущественно у детей. Никто об этих «коронах» и не вспоминает. Мы вообще словно забыли, что носим в себе огромное количество вирусов. И что носитель вируса далеко не всегда больной человек. Постоянные крики о не справляющейся медицине на десятом месяце пандемии просто позорны. Вот как раз обеспечение людей достаточным количеством коек, оборудования и врачей при невозможности отказа от лечения гораздо большего количества людей с другими опасными болезнями и есть главная задача государств в борьбе с коронавирусом. А не попытки с помощью карательных мер против граждан справиться с пандемией болезни, которая, и это уже совершенно очевидно, таким способом не исчезает. Если считать победой над коронавирусом полное исчезновение вероятности им заразиться, мы не победим его никогда. Это надо принять как данность.

На место тотального всемирного ковид-психоза наконец должны прийти сугубо медицинские меры контроля за ходом пандемии, понимание, что вирус в принципе нельзя победить любыми карательными мерами. Борьба с болезнью не должна быть опаснее и разрушительнее самой болезни.

Этот вирус какое-то время еще неизбежно продолжит убивать людей, но совершенно точно не убьет человечество. Гарантированно уберечься от заражения невозможно никаким способом — это тоже важно наконец осознать. Вот и надо учиться лечить и вакцинировать (если получится создать эффективные вакцины) реально нуждающихся в этом людей, а не убивать все живое вокруг. Реакция государств на пандемию стала гораздо большей катастрофой, чем сам коронавирус, если честно смотреть на те цифры смертей и заражений, которыми мы на данный момент располагаем, и оценивать, что будет дальше, исходя из того, как вирус ведет себя уже десять месяцев.